В том, что война будет, не сомневался ни один житель Советского Союза. К ней готовились, умножая и перевооружая армию, обучая граждан от мала до велика стрелять и прыгать с парашютом, создавая с величайшими жертвами современную промышленность.

Конечно, главными направлениями подготовки стали разработка и внедрение новых видов оружия. С этим в 1930-х годах далеко не все обстояло гладко. Большую часть военного руководства во главе с наркомом Климом Ворошиловым составляли люди, воспитанные Гражданской войной, на которой все решали трехлинейка и пулемет «Максим».

Вершиной тактики для них оставалась лихая кавалерийская атака, а танки, самолеты и автоматическое оружие они считали вещами пускай полезными, но глубоко второстепенными. Конечно, были и другие военачальники, но почти все они оказались накрыты волной репрессий. Размах этой волны часто преувеличивают, но она в самом деле разрушила управление войсками, выдвинув на руководящие посты массу не готовых к этому младших командиров.

Те же проблемы — дезорганизация и дефицит опытных кадров — затронули и оборонную промышленность. С 1936 года ей руководил Наркомоборонпром, который в январе 1939-го разделили на четыре наркомата: авиапромышленности, судостроительной промышленности, вооружения и боеприпасов. Расширение штатов происходило в условиях кадрового голода — 40 процентов сотрудников центрального аппарата Наркомборонпрома было репрессировано.

Пришлось вызывать в Москву толковых работников с мест и даже вытаскивать кое-кого из лагерей — именно тогда начали создаваться знаменитые «шарашки», спасшие для Отечества Туполева, Королева, Глушко и многих других талантливых изобретателей.

Если эти заведения подчинялись НКВД, то обычные конструкторские бюро и НИИ находились в ведении соответствующих оборонных наркоматов. Они могли не только выполнять задания начальства, но и предлагать на свой страх и риск собственные разработки оружия.

В 1930-х годах благодаря постоянной опеке власти Красная Армия стала первой в Европе по численности и третьей по технической оснащенности. Были созданы современные орудия, минометы, новые самолеты — бронированный штурмовик Ил-2, бомбардировщик СБ, один из самых мощных в мире истребителей И-15. Фактически с нуля была создана танковая промышленность: вслед за танками Т-26 и Т-28 появились быстроходный танк БТ и тяжелый КВ, разработанный в 1939 году КБ Жозефа Котина. Весной следующего года началось серийное производство знаменитого Т-34 — лучшего среднего танка Второй мировой войны. Конструкторы Кошкин и Морозов придумали для его раскрутки эффектный ход: два новых танка совершили пробег из Харькова в Москву и въехали прямо в ворота Кремля, где довольный Сталин назвал их «первой ласточкой могучей танковой армады». Увы, на обратном пути один из танков свалился в реку, и Михаил Кошкин, помогая вытаскивать его, сильно простудился. Врачи не смогли его спасти; талантливый конструктор не дожил даже до 42 лет.

Проблемой было то, что армию и, соответственно, оружие для нее готовили исключительно к наступательным боям. Планировалось, что при первой же провокации империалистов наши войска перейдут границу и «малой кровью, могучим ударом» сметут оборону врага, в тылу которого тут же начнется восстание угнетенного пролетариата.

Поэтому те же танки делали как можно легче, пренебрегая толщиной брони, и прямое попадание снаряда превращало их в пылающий факел. Полевая артиллерия пользовалась явным преимуществом перед зенитками и тихоходными тяжелыми орудиями.

В конце 1930-х, когда во всем мире уже разрабатывалось автоматическое оружие, первый советский пистолет-пулемет Дегтярева (ППД) был снят с вооружения как вредное излишество. Только война с Финляндией, в которой финны успешно применяли свой пистолет-пулемет «Суоми», отрезвила политическое руководство — оно вернуло ППД в строй и велело как можно быстрее разрабатывать новые автоматы.

Зимняя война для многих стала моментом истины, показавшим, что Красная Армия к войне не готова. Однако конструкторы, еще не остывшие от наступательного порыва, продолжали изобретать самые фантастические проекты. Одним из них был летучий танк, придуманный в КБ Антонова, — при приземлении он отбрасывал крылья и шел в бой по земле.

Другим был подводный герметичный танк, призванный скрытно внедряться в глубь вражеской территории по дну рек и озер. Первое испытание этого монстра стало и последним — погрузившись, танк на поверхность уже не поднялся. Появились проекты гигантских десантных самолетов и многоместных планеров, с которых должны были сбрасывать солдат на головы врага.

Неготовность заключалась и в том, что самые новейшие виды вооружения вообще не могли производиться в СССР из-за отсутствия соответствующего оборудования и технологий. Решить эту проблему в 1939–1940 годах помогли… немцы. По условиям договора о ненападении они не только продали советской стороне большое количество станков, но и познакомили с новейшими образцами военной техники. По признанию наркома авиапромышленности Шахурина, немецкая «помощь» позволила «оснастить уникальным оборудованием, которое в нашей стране не производилось, наши заводы, что сыграло свою роль в налаживании массового производства новой авиационной техники». Посещая немецкие авиазаводы, наши конструкторы смогли подсмотреть там новые приемы и методы организации труда, позволившие за полтора года довести ежедневное производство самолетов с 25 до 60. Конечно, немцы тоже посещали советские заводы и были весьма удивлены тем, что увидели. Член делегации полковник Швенке писал, что «ожидал значительно худшего состояния советской промышленности… Технологический процесс налажен хорошо. Рабочие работают очень интенсивно».

Однако достигнутый громадными усилиями прогресс в выпуске вооружений был во многом утрачен в первые же дни войны: половина советской авиации, тысячи танков и орудий были уничтожены, не успев сделать ни одного выстрела. За лето 1941-го Советский Союз лишился львиной доли военных заводов, стратегических месторождений угля, железа, никеля — все это досталось немцам. Ошибки власти пришлось расхлебывать народу, от которого теперь требовались нечеловеческие усилия и жертвы как на фронте, так и в тылу.

Преодолев временную растерянность, сталинское руководство поспешило перестроить управление экономикой на военный лад. Отныне все трудоспособные граждане считались мобилизованными для нужд фронта и работали там, куда их посылали. Значительная часть их оказалась на предприятиях Поволжья и Урала, куда были эвакуированы военные заводы с запада страны. Слияние Челябинского тракторного завода с Харьковским и Кировским произвело на свет знаменитый Танкоград, где за годы войны были изготовлены десятки тысяч танков и САУ. Здесь же выпускались реактивные установки БМ-13 — знаменитые «Катюши». Свердловск стал центром производства пушек, Пермь и Миасс — автомобилей, Ижевск — стрелкового оружия. Всю работу контролировал Государственный комитет обороны во главе со Сталиным, которому подчинялись четыре оборонных наркомата. За годы войны к ним прибавились новые — наркомат танковой промышленности и минометного вооружения.

Здесь же, на востоке страны, работали эвакуированные КБ, перед которыми поставили задачу дать стране оружие, превосходящее немецкое. Задача была неимоверно сложной, ведь разрабатывать, а потом и производить новые виды вооружений приходилось буквально в чистом поле, не имея самого необходимого. Конструкторы быстро получали все необходимое с любого конца страны, а порой даже из-за границы, при этом решающую роль играли авторитет конструктора и его близость к вождю.


Авиация


Особенно ярко это проявилось в авиапроме, где за военный период на первый план выдвинулась продукция КБ Александра Яковлева. В начале войны его «Яки» и по количеству, и по известности сильно уступали истребителям Лавочкина («Ла»; а до того — «ЛаГГ», Лавочкин, Горбунов и Гудков) и Микояна — Гуревича («МиГ»). Однако уже в 1942 году Яковлев сумел обставить конкурентов, используя административный ресурс — он был замом наркома авиапромышленности и личным советником Сталина по вопросам авиастроения. Вождь доверял ему как молодому выдвиженцу — в начале войны Яковлеву было 35 лет. Пользуясь этим, Александр Сергеевич взял под контроль производство лучших авиамоторов, которые устанавливались на его истребителях Як-1 и Як-7, придав им невиданную быстроходность.

Однако личная приязнь к Яковлеву со стороны Сталина не помешала последнему устроить своеобразный рынок в производстве военных самолетов — по личному распоряжению Верховного был запущен в производство истребитель КБ Лавочкина Ла-5. Вождь делал все возможное, чтобы не допустить монополизма. К тому же «Яки» пользовались, мягко говоря, не лучшей репутацией у летчиков, что вполне подтверждает статистика. В одном 1944 году в боях с врагами погибли 130 самолетов Як-1, а еще 1100 — почти в десять раз больше — разбились вне зоны боев или были списаны по износу. Сколько было случаев, когда в полете неожиданно глох мотор.

Специалисты пришли к выводу, что зеленая краска, которой красили самолеты, снижает прочность металла, и ее спешно заменили серой. Впрочем, число аварий от этого сократилось не очень сильно. Но вряд ли можно винить в этом талантливого конструктора Яковлева: Ла-5, «ЛаГГи» и «МиГи» бились ничуть не реже. Это было неизбежно, когда самолеты выпускались все быстрее и быстрее, а за их штурвал сплошь и рядом садились мальчишки, не налетавшие и сотни часов.

Танки


А как обстояло дело с танками — главным «оружием Победы»? Уже в 1943 году уральские заводы выпускали вдвое больше танков, чем все предприятия оккупированной немцами Европы.

Большую часть машин составляли Т-34, хотя еще в первые месяцы войны этот танк считался неперспективным. Из умов военачальников еще не выветрилась доктрина наступательной войны, по которой первенство отдавалось легким танкам. Поэтому до конца войны КБ Николая Астрова разрабатывало на Горьковском автозаводе все новые модели танков весом от 5 до 10 тонн — Т-60, Т-70, Т-80. Только в 1943 году было решено свернуть производство этих машин, которые быстро ломались, расходовали много горючего и не выдерживали огня не только немецких танков, но и легких пушек.

Конечно, на заводах страны строились и тяжелые танки — например, гигант Т-35 весом 50 тонн с пятью башнями и экипажем из десяти человек. Он был снят с производства еще до начала войны: стало ясно, что при любой неисправности этот тихоходный монстр станет просто братской могилой. Летом 1940 года его заменили тяжелым танком КВ («Клим Ворошилов»), имевшим одну башню и вес 47 тонн. Эта машина оказалась более успешной, но не выдерживала столкновения с немецкими тяжелыми танками «Тигр» и «Пантера», появившимися на фронте в конце 1942 года. На Челябинском заводе началась срочная работа над достойным конкурентом этих танков, которую возглавил Николай Цейц — бывший создатель Т-35, посаженный за «вредительство» после провала своего проекта. Вскоре он умер, повторив судьбу Кошкина и других талантливых конструкторов — они просто надорвались, не выдержав круглосуточной работы и постоянного стресса. В сентябре 1943 года результат его труда, тяжелый танк ИС («Иосиф Сталин»), был принят на вооружение после испытаний в Кубинке. Оказалось, что броня ИС недоступна для большинства снарядов, хотя и его пушка не пробивала броню «Тигра». Этот недостаток был исправлен в танке ИС-2, который был разработан сразу после ИС-1. Обе машины сеяли панику в непобедимых «панцерваффе»; немецким танкистам даже запретили вступать в открытый бой с ИС. Справиться с закованными в броню гигантами могли только фаустпатроны.

И все-таки самым массовым и популярным танком Красной Армии оставался Т-34, удачно сочетавший прочность и маневренность. Немецкий генерал Гудериан признавал после войны: «Танки Т-34 превосходили по качеству немецкие танки. У них были лучшие двигатели, пушки, броня и гусеницы... Русские на протяжении всей войны выпускали свой Т-34 большими сериями, без особых модификаций, а Гитлер все время менял тип танков, конструкцию, что замедляло серийное производство. На основании своего исторического опыта я хочу предостеречь вас против недооценки русских». Правда, в дни битвы под Москвой тот же Гудериан утверждал обратное: «Танк Т-34 является типичным примером отсталой большевистской технологии. Этот танк не может сравниться с лучшими образцами наших танков, изготовленных верными сынами рейха». Хотя вскоре ему пришлось пересмотреть свое мнение, у Т-34 действительно были недостатки, особенно в столкновении с «Тиграми» и «Пантерами». В 1943 году конструкторы Морозов и Кучеренко усилили защиту танка и заменили его 76-миллиметровую пушку более мощной 85-миллиметровой. Так появился Т-34-85 — самый долговечный танк в мире, до сих пор состоящий на вооружении почти 30 стран.

Вадим ЭРЛИХМАН

Источник: Министерство промышленности и торговли